Попытаемся бросить панорамный взгляд на науку. Мы увидим тогда не очень большой остров прочно установленного научного знания, омываемый океаном непознанного. В прибрежной части острова видна мутноватая вода паранаучных знаний, сквозь которую лишь слегка просвечивает дно истины. Океан может показаться бездонным, но, стоя на прочном научном основании острова, глупо говорить, что до дна, т.е. до истины, никто никогда не дойдет. Афоризм такому панорамному взгляду явно противоречит, так что у автора афоризма можно диагностировать узковатую панораму его мышления. А это значит, что в непознаваемости глупости можно сомневаться.

Впрочем, мой вывод основывается на метафорическом уподоблении панорамного взгляда панорамному мышлению , и потому не может считаться убедительным. Так что сомнения в том, что можно сомневаться в непознаваемости глупости, нельзя считать развеянными полностью. Вот если бы конкретно доказать, как и из чего она прорастает...

Высказывание Цицерона, известное уже более двух тысяч лет, пусть будет в этом деле стимулом. «Сколь глубоки корни глупости!» – так Цицерон выразил свое удивление многообразиями проявлений человеческого недомыслия.

Когда человек выглядит глуповато

Надо попытаться составить достаточно представительный список «глупых» ситуаций, и тогда, может быть, можно будет домыслить какой-то корень, из которого все проявления глупости произрастают.

Сразу же оговорюсь, что в списке не должно быть тех ситуаций, в которые человек попадает не из-за себя, а по внешним обстоятельствам, от него не зависевшим. Такое и с самым умным может случиться. Как и тех ситуаций, которые человек создает нарочно (например, чтобы вызвать комический эффект или сочувствие к себе).

Итак, человек оказывается в глупой ситуации, когда:

- будучи «на людях», ведет себя неадекватно (в смысле мимики, жестов, стилистики речи). При этом чем больше людей его видят-слышат, тем выше воспринимаемый каждым эффект неадекватности;

- будучи политиком или общественным деятелем, публично изрекает нечто с претензией на глубокомыслие и афористичность, допуская при этом двусмысленность (В.С.Черномырдин: «Правительство – это не тот орган, где только языком»; А.Г.Лукашенко: «Белорусский народ будет жить бедно, но недолго»);
- находясь в компании, где ценится юмор, совершает неудачную попытку сострить;

- будучи на деловом собрании или совещании, допускает оговорку, придающую нелепый, легкомысленный или фривольный, словом, вовсе не деловой смысл его выступлению («юмор поневоле»);

- во взаимоотношениях с другими людьми проявляет неуравновешенность, вздорность характера и немотивированную агрессивность; кичливость и спесивость; навязывает другим как образец свою мелочную педантичность. Умственные способности человека такого типа оцениваются особенно низко, когда тот начальник.

О вере

Глупцами и дураками считают также тех, кто слишком наивен и доверчив. Среди тех, кто так считает, особый интерес, иногда сопрягаемый с криминальным расследованием, составляют те, кто использует «глупцов» и «дураков» такого типа в корыстных целях. Среди же тех, кто отличается наивностью и доверчивостью, распространено и поддерживается оправдание этих качеств, проявляемых собой и другими, как свидетельство особой нетронутости, «незапачканности» души. У таких слово «дурачок» вполне может сойти за ласкательное.

В каком-то смысле на ВЕРующих лежит печать той самой наивности, так сопрягающейся с доВЕРчивостью. Особенно это выражено у тех, кто в своей вере не сомневается. А ведь со времен Древнего Рима и Древней Греции до нас дошла и до сих пор не оспорена мудрость: «Подвергай все сомнению». Без этого не может быть продуктивного, приводящего к правильным выводам, мыслительного процесса. Верующий может возразить: «Но ведь и неверие – это тоже вера! Значит, и в этой вере можно сомневаться!» Согласен, надо в своем неверии сомневаться тоже, сопоставлять «за» и «против», привлекать в рассмотрение не только то, чего достигла наука. Но это значит мыслить, т.е. совершать то, чего верующему делать как раз предосудительно. (Отцами церкви до сих пор не дезавуировано кредо Фомы Аквинского: «Верую, ибо нелепо»).

Здесь я должен подвергнуть сомнению правильность своего вывода, однозначно связывающего наивность, доверчивость и веру с проявлениями глупости. Эта связь не может считаться неразрывной, поскольку… без веры в жизни нельзя обойтись. Даже в науке, стремящейся быть доказуемой, принято пользоваться ссылками- references на других авторов, т.е. принимать на веру их факты, доводы и теории. И только если полностью доВЕРяешь научным экспериментам, доводам и теориям, можно уВЕРенно заявлять о своем неВЕРии.

Отношение к глупости

Попытайтесь представить в «ласкательном контексте» слова «сволочь», «дерьмо», «скотина», «мерзавец», «подлец»? Не выходит? А вот характеристика «дурак», пусть в форме «дурачок», такого перевода из характеристик отрицательных в положительные удостаивается. Это наводит на мысль о распространенности качества «глупость», точнее, о частой фиксации ее проявлений у себя и других, настолько частого, что острота восприятия теряется.

Да и чего другим приговор в глупости выносить, когда с самим собой подобное то и дело происходит? Тургенев тут большинству людей, пожалуй, даже непонятен: «Нет ничего тягостнее сознания только что сделанной глупости». Более привычно самоутешение: «Ну, сглупил, эка беда. Впредь умнее буду».

Впрочем, легкое, иронически-насмешливое отношение к чужой глупости явно не относится к тем случаям, когда ее проявления имеют тяжелые последствия для многих, этими последствиями недовольных. Так бывает по отношению к тем, кто нами руководит. Сглупившим горе-руководителям приходится тогда, стремясь не дать народному гневу выйти из берегов, примерно наказывать виновных (или «назначенных» на эту роль).

Глупость как недомыслие

Под этим названием можно представить обширный список проявлений глупости, допущенных людьми, которые и сами себя дураками не считают, да и другие их за таковых не держат. Т.е. речь идет именно о НЕДОмыслии. Человек мог бы все домыслить адекватно, но ему что-то помешало. Что именно может помешать – пусть это и будет критерием для классификации проявлений недомыслия.

В своих словах и поступках мы используем свои знания и опыт, приобретенные ранее. То, что в конкретной ситуации нужно использовать, может не вспомниться или вспомниться в искаженном виде. И тогда мы забываем то, что собирались или обещали сделать; или высказываем мысли, выносим суждения о других (осуждения других) такие, о которых потом сожалеем; или, размышляя, упускаем что-то из виду, и приходим к неверным выводам (в науке – к ошибочным теориям и публикациям, которые становятся объектами критического разноса); или, общаясь с друзьями или родственниками, зацепившись за какие-то спорные моменты, переходим (взаимно!) на личности, что приводит к охлаждению или даже разрыву отношений, так трудно потом восстанавливаемых; или, стремясь скрыть какую-то неприглядную для себя правду, мы «завираемся» в безуспешных попытках связать концы с концами, и выглядим жалко и глупо. В последнем случае недомыслие диагностируется не столько по неуклюжести вранья, сколько по уверенности вруна в своих способностях всех обмануть и не быть разоблаченным.

Я не ставлю своей задачей сделать полным подобное перечисление ситуаций с проявлениями НЕДОмыслия. Уже и того, что сказано, достаточно для перехода к объяснительной части.

Все, что выше, объясняется

… если посмотреть на себя и других с эволюционной точки зрения. Наша предыстория была трудной, что предопределило узость поля сознания каждого из нас, что теперь можно диагностировать как дефицит панорамного мышления (ДПМ). В состоянии ярости, гнева, отчаяния, ужаса, в экстремальных ситуациях нападения и защиты поле сознания сужается до одного-единственного доминантного очага. Для наших животных предков и пралюдей это чаще было благом. В самом деле, с точки зрения «остаться в живых» важно было вовремя адекватно среагировать: для тех, на которых напали, – избежать опасности, для тех, кто нападает, – не опоздать с нападением (ведь для хищников «остаться в живых» в большинстве случаев означает «не умереть с голоду»).

Вот почему всякая ситуация общения с другими людьми, особенно враждебно к нам настроенными, хоть немного, да усугубляет ДПМ: срабатывают приобретенные инстинкты, заставляющие нас психологически напрягаться. Из-за суженного по принципу доминанты поля сознания база мыслительного процесса обедняется. В состоянии стресса сужение поля сознания особенно значительно, и потому диагноз – дефицит панорамного мышления – иногда оказывается даже криминальным.

Учтем еще и то, что каждый из нас, и это тоже последействие нашей эволюционной предыстории, разделяет все сущее дихотомически: Я и всё остальное или Я и все остальные . Т.е. мы изначально жуткие эгоцентристы, и отстроиться от такого восприятия мира полностью никому и никогда не удастся. Именно потому так трудно нам бывает понимать других, стать на точку зрения другого. Это значит, что быть объективным невероятно сложно. Потому-то «другие» всегда есть и будут: другой специальности, другого социального статуса, другого пола, другой национальности, другой расы, другой веры, и границы между разными «другими» так часто осложняются конфликтами, хорошо если не военными.

Теперь вернемся к нашей глупости. Точка зрения: нас характеризует ДПМ – позволяет понять, что каждый из нас «способен» на эпизодическую глупость. Это когда есть основания сказать, что человек « сглупил» . Стоит отметить, что граница между недомыслием и просто глупостью как характеристикой индивидуума условна и зависит от того, при каких обстоятельствах и в каких сообществах мы свои проявления глупости демонстрируем. Надо, чтобы чье-то «сглупил» стало для многих обычным и привычным, чтобы они получили основания считать того человека глупее себя, т.е. дураком/дурой.

Итак, человек «способен» на многообразные проявления глупости, которые таковыми осознаются не только со стороны, но и им самим. Некоторые люди приходят к пожилым годам о глупо прожитой жизни. Недостойным человека бывает и сама смерть, когда говорят: «Погиб по собственной глупости». Но понимание эволюционной отягощенности человеческой ментальности позволяет не только объяснить проявления глупости, но, как оказывается, еще и прийти к неутешительному выводу:

Возможность совершить фатальную глупость глобального масштаба не исключается

Вначале несколько недоуменных вопросов.

- Руководители государств принимают решения, которые влияют на судьбы миллионов людей. 3-я мировая война в 1963 г . не началась лишь по счастливой случайности. Почему же ошибки недомыслия сильных людей мира сего не стали до сих пор предметом пристального исследования?

- В мире, перегруженном информацией, ищутся и находятся все более совершенные системы поиска и нахождения нужной информации. Почему же тогда образование всего мира упорно держит первым приоритетом обучение знаниям, а не умение обращаться со знаниями, т.е. умение эффективно мыслить?

- ООН в свое время была создана, чтобы развести воюющие стороны, способствовать разрешению возникающих конфликтов. И решения, принимаемые ООН, отражали всегда лишь текущий баланс интересов государств – участников этой организации. Так что эти решения конъюнктурны, а не стратегически выверены на перспективу десятилетий. Почему же государства – члены ООН, по названию этой организации объединяющей нации всего мира , не ставят своей задачей реформировать ООН так, чтобы она получила какие-то функции глобального мозга?

- Человек попирает Природу: по данным биологов, Земля ежегодно теряет около 30 тысяч видов живых организмов. Почему же в школах не учат, как быть ответственными за всю планету?

- Есть множество тревожных сигналов о системном неблагополучии человеческой цивилизации, о приближающихся глобальных катастрофах, даже с фатальными исходами. Почему же все это не становится стимулом для каких-то системных превентивных действий?

- Вся человеческая цивилизация создана умом тех, кто смог предложить новое, общественно значимое. Не допустить разрушения созданного может лишь совместная деятельность тех, кто способен предложить интеллектуально выверенные решения. Неужели все еще недостаточно плохо и недостаточно угрожающе, чтобы взяться за формирование коллективного ума всей планеты? Человечество, в многообразии взаимосвязей и взаимозависимостей, все более напоминает единый супер-организм. Как же наша цивилизация может мириться с тем, что она до сих пор супер-безмозглая?

- Есть масса нерешенных глобальных, угрожающих проблем, справиться с которыми можно, лишь при максимальном напряжении коллективного ума глобального масштаба. Всепланетный НИИ глобальных проблем, имея Интернет, можно было бы начать формировать уже с конца 1980-х годов. Почему же этого не сделано до сих пор?

- В драмах, разыгрывающихся на сцене, ружью, повешенному в первом акте, по законам жанра полагается выстрелить в третьем. Откуда берется уверенность большинства, что оружие массового уничтожения, накопленное во втором тысячелетии, не «выстрелит» в третьем?

И в заключение:

Как после всех этих недоуменных вопросов суметь поверить, что наша цивилизация избежит участи сглупить – масштабно, основательно, глобально и фатально?

P. S. Впрочем, хотя бы немного «суметь поверить» все-таки можно: ведь в условиях дикой природы, в которой сформировался менталитет человека, выжить можно было, только лишь научившись предвидеть опасность, и предвидение глобальных катастроф в принципе могло бы стать стимулом к действиям. Но человек, чтобы психологически легче было переносить тяготы эволюционного процесса, привык еще и поклоняться Идолу Рода Человеческого – вере в истинность предпочтительного и, соответственно, неверию в истинность нежелательного. И от всяких там неприятных проблем, как до сих пор практикуется, он ведь может просто отстроиться, игнорируя их…

Статья опубликована в американском русскоязычном журнале KONTINENT(Чикаго).