Стремясь быть понятым лучше

Уже с давних времен ощущается такая проблема: почему так много хороших, правильных, превосходных, выдающихся, глубоко продуманных предложений в науке, социальной сфере, технике, даже и не затрагивающих ничьих интересов, так неадекватно воспринимаются, и признание приходит слишком поздно, если вообще приходит?

Как оказалось, проблема поиска подходящих метафор, позволяющих лучше донести до людей нужные мысли и аргументы, получила поддержку нескольких членов правительства США, инициирующих программу «МЕТАФОРА». Косвенным свидетельством значимости этой программы является то, что сумма гранта для создания многоязычной Интернет-машины, собирающей и подбирающей метафоры, оценивается 9-значным числом.

При этом, по-видимому, сыграла свою роль основательная статья Поля Тибодо Метафоры, с помощью которых мы думаем: роль метафор в аргументации.

Моя идея состоит в том, чтобы расширить эту тему и описать по возможности полно то, что может быть названо средствами воздействия повышенной эффективности, способными существенно повысить убедительность и нужность того, что предлагается.

Для меня, как автора социального проекта Создание системы цивилизационной безопасности в 3-м тысячелетии, важно подключить к этому мое понимание корневой причины несовершенства человеческой ментальности, чтобы привлечь большее внимание к этому проекту и к его предварительной стадии, которая сейчас разрабатывается. Здесь «греет» надежда на то, что, разобравшись с «сильными средствами», я смогу увидеть и те препятствия на пути к адекватному восприятию предлагаемого, которые я невольно «расставил», и тогда смогу использовать нечто более приемлемое для восприятия другими.

Итак, нужно ответить на вопрос: почему убедительность идей, проектов и предложений одна в головах тех, кто с ними выступает, и совершенно другая -- для тех, кто все это слышит и воспринимает? Концепция дефицита панорамного мышления (ДПМ) позволяет легко понять, почему столь сильным средством воздействия на восприятие является метафора. В самом деле, преодоленный индивидуальный ДПМ составляет содержанием того, что называется жизненным опытом, и каждая новая «запись» в «реестре» этого опыта потому и появляется, что мы можем соотнести это нечто новое с тем, что уже знаем. Т.е. провести уподобление нового со старым, сравнив их по сходству, по смежности или по противоположности. Итак, метафора – одна из возможностей такого уподобления. Особенно хорошо метафоры сопрягаются с юмором, суть которого – в обыгрывании преодоления ДПМ. Например, можно многословно описывать ситуацию в мире, идущем к коллапсу, и не быть услышанным, а можно высказаться кратко и более понятно:

Конец света может быть и не скоро, но как нам надоели репетиции!

Или вот так, по поводу несовершенства социального устройства:

Если государство – это мы, то что мы хотим от него?

Или в связи с умственной леностью большинства населения:

Как много братьев по разуму среди живущих чужим умом*).

*) Здесь уместно отметить, что инициаторы Metaphor Program в правительстве США, ориентируясь именно на таких «братьев по разуму», могли бы взять этот афоризм девизом к своей программе.

По-видимому, я могу считать, что у меня есть удачный прецедент использования притчи, т.е. развернутой метафоры, как дополнительного увесистого аргумента для пробивания в мозгах людей устоявшейся и закосневшей математической парадигмы (еще бы, ведь более чем 2000-летняя традиция!). Я имею в виду представление математики с врожденной толерантностью методом «от противного».

Образцовым же использованием притчи я считаю парафраз притчи о Ходже Насреддине, произведенный Энтони Джаджем в его статье Конференция ООН, Отрицающая Перенаселенность: Изучение подоплеки климатических изменений:

ООН что-то старательно ищет в темноте глобальной политики, за пределами ее области, в свете конвенционального мышления. Заинтересованный гражданин подходит и спрашивает: "ООН, что ты потеряла?" ООН отвечает: "Я потеряла ключи к глобальным климатическим изменениям".
Гражданин становится на колени и начинает искать вместе с ООН, разгребая конвенциональную пыль. Спустя какое-то время гражданин говорит ООН: "ООН, а ты уверена, что ты потеряла ключи здесь на улице?"-- "О нет! -- говорит ООН, -- я потеряла их в своем домене."
"Если ты потеряла их в своем домене, – говорит гражданин, -- "то почему же ты ищешь их вне домена в свете конвенционального мышления?"
" Здесь свет лучше", -- отвечает ООН.

Не использовал я до сих пор и иронию, где сопоставляется понимание буквальное с пониманием «с точностью наоборот». Нам, не освободившимся от эволюционного приобретения под названием «ДПМ», такое домысливание обычно легко удается произвести. Здесь важна активность восприятия понимания, удовлетворение от этого, облегчающее приятие и того, что «с точностью до наоборот». Похоже, я должен скорректировать себя и в отношении подачи предлагаемого. ДПМ у читающего всегда начеку, и развесистое дерево-предложение, с причастными-деепричастными оборотами, рискует быть недочитанными до точки. И даже до заключительной точки в конце статьи или доклада. Наша трудная, тревожная и опасная предыстория существования в дикой природе сформировала и сохранила «реакцию на звук», когда отдельные, особо значащие слова способны исказить до неузнаваемости все содержание. Обобщая, то же касается расхожих мыслей и суждений. Это значит, что можно такие «звуки» (т.е. слова и суждения) отыскивать и использовать – или, наоборот, контролировать себя, чтобы в свою аргументацию не допускать. Та же предыстория, с ее конкурентной внутривидовой борьбой, дает указание еще на несколько сильных средств воздействия – на представление своих аргументов в форме столкновения мнений, споров, борьбы непримиримых идейных противников. Подтверждение тому – популярность телевизионных ток-шоу. Так что об использовании «текстуального ток-шоу» мне тоже стоит подумать. И пополнить опыт, приобретенный при написании текста воображаемого обсуждения принципа толерантности.

Итак, надо больше учитывать, что есть спрос на краткость, афористичность, юмор, остроумие, сравнения, уподобления – все то, что люди «благодаря ДПМ» очень ценят, а потому, восприняв сам прием и ощутив себя умными-сообразительными, они с большей вероятностью оценят и само содержание. (Которое, чтобы быть справедливым, их высокой оценки, может быть, и не заслуживает).

И последнее средство. Когда мы читаем, одномоментный канал восприятия сужен в сущности до одного печатного знака, до одного слова. Графические образы (зарисовки, картинки, карикатуры и т.д.), при небольшом словесном сопровождении, имеют по сравнению с чтением преимущество гораздо более полного использования пропускной способности зрительного анализатора. Это для меня тоже резерв, но очень трудный для использования, поскольку нет художественного таланта, да и с компьютерной графикой мало соприкасался. Но скорее дело тут в моем неумении мыслить образами. Если же я все-таки смогу представить что я хочу изобразить, то на этот случай у меня есть художественно одаренные внучка Катя и сын Ростислав, которые смогут в лучшем виде мой замысел представить.

Заключение. Попытаюсь уже сейчас извлечь урок из продуманного. Мне предстоит, как Представителю МНОО «МАИТ» при ДПИ/ООН подготовить по собственной инициативе доклад для распространения среди делегатов ООНовской Конференции (Rio+20) по устойчивому развитию в июне 2012 г. Тем более, что я откликнулся на призыв оттуда, дав обещание РАССЧИТЫВАЙТЕ НА МЕНЯ. Вот под каким девизом я мог бы этот доклад представить:

Мир, если что и спасет, так только красота коллективной мысли – проблеморазрешающей, системно взвешенной, этически выверенной.

Именно так и было сделано, можете посмотреть:
Не дайте человечеству себя одурачить!