Казалось бы, наука вполне эффективна. Но почему растет скептицизм по отношению к науке -- особенно среди молодого поколения? Научная стезя все меньше привлекает молодежь, и дело упирается не только в деньги. Даже в США многие университеты испытывают дефицит студентов, желающих заняться научными исследованиями. Изменилась и мотивация к научному труду: для большинства научных работников получение грантов, высоких должностей, престижных премий становится более значимой целью, чем поиск истины.

Признаки застоя в науке легко найти во всемирном масштабе. Темпы роста революционного научного знания явно замедлились. Научно-популярные передачи большей частью апеллируют к прошлому науки, воспоминаниям, биографиям великих ученых.

Если мысленно вернуться в 60-е годы, то станет ясно, что наука во многом не смогла оправдать возникших 40 лет назад больших надежд. В то время общество ожидало от ученых, что в ближайшие десятилетия основные проблемы человечества будут решены. Отчасти эти ожидания формировались в рамках самой науки, отчасти возникали в околонаучной среде, футурологии и даже научной фантастике, но в любом случае они воспринимались как обоснованные общественным мнением.

Что же мы имеем в итоге?

Во-1-х, многие научные мечты, осуществление которых, как казалось, не за горами, так и остались в области фантастики: антигравитация, достижение сверхсветовых скоростей, погружение человека в анабиоз, использование антивещества как источника энергии, лечение всех болезней, создание искусственного интеллекта и т.д.

Во-2-х, уже разрабатываемые революционные технологиии (вполне реальные с точки зрения фундаментальной науки сорокалетней давности) были почти забыты или отложены в долгий ящик. Например, пилотируемый планетолет с ядерным двигателем, термоядерные электростанции, гиперзвуковой пассажирский самолет. Уже более 40 лет до их реализации "остается несколько месяцев.

В-3-х, оказались "замороженными" проекты, основанные на вполне доступных технологиях: большие орбитальные станции, базы на Луне, полет человека на Марс, массовая система пассажирских перевозок на основе полездов на магнитной подвеске, сверхзвуковых самолетов и электромобилей. Да, некоторые образцы существуют, но не стали базовыми технологиями для человечества.

Пожалуй, только в сфере коммуникаций и компьютерной техники прогресс был революционным. Хотя и сегодня у нас нет удобных и всеобъемлющих "банков знаний", системы точного автоматического перевода, не говоря уже об искусственном интеллекте. Предсказывавшееся в 1970-е гг. повсеместное распространение видеотелефонов все еще не реализовано.

Революция в области гуманитарных наук прогнозировалась в меньшей степени, по крайней мере, общественное мнение об этом слышало мало. Фундаментальных открытий и здесь не наблюдается. В частности, задача создания оптимального общества с помощью научных знаний почти не решается и даже не ставится.

Что касается реальных технологических достижений, то многие были следствием гонки вооружений во времена холодной войны. Однако возвращение к этому способу "подстегивания" научно-технической революции крайне опасно, особенно в условиях развития нанотехнологий и робототехники. Милитаризация лишает науку гуманистической, конструктивной направленности и увеличивает риск самоуничтожения цивилизации.

Итак, наука мало сделала для счастья человечества -- так, пожалуй, подсознательно считает большинство. Но массовая наука не планирует собственных революций. Сейчас она вступила в период медленного постепенного роста, повторений, имитаций. Развитие технологии ориентировано на потребительские ценности: быстрое обновление моделей компьютеров, мобильных телефонов, автомобилей. Однако в фундаментальном аспекте прогресс происходит гораздо медленнее, чем ожидалось.

Снижение общего интереса к науке проявляется и в уменьшении государственного финансирования. Так, в большинстве стран Европы вложения в науку не превышают 2--3% ВВП. Доля расходов НАСА в бюджете США теперь в 10 раз меньше, чем в 60-у годы. Полеты на Луну отложены на 45 лет! Высадка на Марс планировалась сначала в 1969 г., потов в 1982-м. Сегодня считается, что осуществление этого проекта возможно не ранее 2025 г.

Большинство глобальных проблем не решается. Публикации в книгах и журналах 60-х и начала 70-х гг. ХХ века предупреждали о тех же опасностях, что угрожают человечеству ныне: изменение климата, загрязнение окружающей среды, вырубка лесов, нехватка пресной воды, исчезновение многих видов животных и растений, исчерпание ресурсов.

В мире есть немало проблем, для которых нужны новые технологии и, возможно, новая научная революция. Предсказать реальные пути будущего развития науки, наверно, невозможно. Но проанализировать полезность уже планирующихся достижений вполне реально.

Может оказаться, что некоторые проекты, вроде термоядерной электростанции, на самом деле не отвечают насущным потребностям человечества. Полет человека на Плутон также мало связан с решением земных проблем. Гиперзвуковой пассажирский самолет вреден экологически, дорог и мало востребован -- в условиях, когда время прохождения досмотра и ожидания в порту составляет 2--3 часа, а если учесть дорогу до аэропорта, зачастую в пробках, то 5--7 часов. Уменьшение чистого времени перелета из Европы в Америку в 3 раза сокращает время путешествия с 16--17 до 10--11 часов. Так стоит ли огород городить да еще переплачивать в несколько раз?

Если к звездам лететь не надо, а сверхзвуковые самолеты не очень нужны, то чем наука будет привлекать молодежь и впечатлять общество?

Возможно, видение науки в годы ее бурного развития было слишком оптимистическим. Тем не менее без обновления целей, без определения сверхзадач науки неизбежно снижение ее престижа.

Итак, какие цели могли бы входить в новую миссию науки? Цель должна быть мобилизующей, связанной с жизненными интересами любого человека и общества в целом.

Прежде всего, это сохранение биосферы через решение экологических задач (устойчивое развитие). Для достижения этой цели необходимо создать чистые источники дешевой энергии, сбалансированное сельское хозяйство, безотходное промышленное производство.

Следующая задача, тесно связанная спредыдущей, -- оптимизация глобального общества, его структуры и институтов. Это вызов для гуманитарных наук. В оптимизацию входит рационализация структуры потребления, интеллектуализация общества (в т.ч. и через новую систему образования в масштабе планеты) , объединение человечества как гарантия мира, избавление от эксплуатации, доминирования, бюрократизма, вражды, создание условий для творческой самореализации индивидов.

И, наконец, возвращение к одной из вечных задач науки -- найти способы излечения любых болезней и сохранения здоровья до глубокой старости. Поскольку счастье сильно зависит от здоровья, то эта задача должна вызывать наибольший энтузиазм в обществе. Именно здоровье в широком смысле служит альтернативой модному потреблению. И вместе с тем является важнейшей ценностью индивидуализированного общества.

Но долгая и здоровая жизнь требует комфортной среды, общественной и природной. Поэтому третья задача органически включает в себя две остальные. Интеграция наук также необходима для решения общей задачи -- бессмертия цивилизации и максимально долгой счастливой жизни индивида с перспективой бесконечного продления.

Несмотря на важность обозначенных целей, все же встает вопрос: есть ли у общества материальные ресурсы для новой научной революции ? Да, есть. Сегодня в мире всего $ 70 млрд. тратится на медицинские разработки и более $ 500 млрд. -- на рекламу! Более 30% потребляемых товаров в самых развитых странах являются излишними (а это $ 9 трлн.). Так что расходы на науку при необходимости могут быть увеличены в 3--5 раз!

Мы должны решить глобальные проблемы. Не видя самых главных целей, человечество ослабнет и деградирует. Не решив проблему выживания, оно погибнет. Ученые должны заново осознать свою миссию и довести ее до общества. И тогда станет возможен новый триумф науки.

Журнал "Наука и жизнь", 2007, № 11, с. 12--13.

Комментарий В.Н.Третьякова (июль 2008 г.).

Суждение Д.Баженова, считающего, что "предсказать реальные пути будущего развития науки, наверно, невозможно", стоит несколько переиначить, сказав, что эти пути предсказать "наверно, возможно". Т.е. от "скорее нет, чем да" перейти на позицию "скорее да, чем нет". По существу к такому выводу должен был бы прийти и сам автор статьи, поскольку он совершенно правильно осознал: "Мы должны решить глобальные проблемы. Не видя самых главных целей, человечество ослабнет и деградирует. Не решив проблему выживания, оно погибнет".

Системное несоответствие между нарастающей массой неразрешенных глобальных проблем и невозрастающими человеческим возможностями их преодолевать должно привести к императивной необходимости интеграции всех интеллектуальных сил цивилизации, заставит преодолевать стратегическую и институциональную несостоятельность интеллигенции в цивилизационном процессе. Если такие организационно-социальные сдвиги действительно произойдут (увы, это может быть только тогда, когда осознание нависающих над человечеством катастроф станет осознанным), то позитивным результатом неизбежно станет воссоздание единой науки, дезинтеграция которой идет уже почти 3 тысячелетия, с эллинских времен, и в рамках такой общечеловеческой науки, своего рода обобщенной антропологии , будет осознан человечески-субъективный характер прежней науки, предопределенный ее эволюционной предысторий, найдутся педагогические средства и человеческие ресурсы для преодоления эволюционной отягощенности человеческого мышления, что позволит выйти в новое измерение интеллектуальных прав человека, будут выявлены запоздалые идеи огромной общности, обнаружены упущения науки, которые по своей значимости могли бы быть охарактеризованы как упущения цивилизации, и все это создаст предпосылки для открытий и пионерных изобретений на пересечениях прежде разобщенных наук, как в естественнонаучной, так и в социальной сферах. Человечество имеет шанс, благодаря столь революционному обновлению науки, вступить на путь длительного прогрессивного развития, которое предполагает и достижение тех насущных целей, обозначенных автором статьи: сохранение биосферы, оптимизация глобального общества, его структур и институтов, объединение человечества, создание условий для творческой самореализации индивидов, сохранение здоровья до глубокой старости.

Из сказанного выше становится ясным, почему я не разделяю с Д.Баженовым его оптимистического заключения: "Ученые должны заново осознать свою миссию и довести ее до общества. И тогда станет возможен новый триумф науки". Нет, осознания учеными их новой миссии, так же как и осознания ими и всем обществом, что престиж науки падает, недостаточно не только для триумфа науки, но даже для мало-мальски существенного улучшения ситуации в ней. Так же, как когда-то катастрофические изменения климата дали императивный запрос на Разум, так и сейчас, лишь катастрофы глобального масштаба станут побудителем для создания Глобального разума. Есть лишь небольшая надежда, что Человеку разумному, обладающему способностью предвидеть, для осознания этого императива интеллектуальной интеграции достаточно будет лишь осознания близости грозящих катастроф.