НУЖНО Ж БЫЛО ЧТО-ТО СКАЗАТЬ

-- Значит, так, -- деловито сказал профорг Зухов, взглянув на часы. – Тебе, Прокопчик, вся слава. От нас ото всех про покойника скажешь.
-- Что?! -- вскинулся Прокопчик. – Про Пшикина? Ну уж нет, я слишком знаю все его бзики.
-- Так это же и хорошо! Мы ведь тоже знаем. Но неудобно же, если от нашей лаборатории никто не выступит. Вдова ж будет. Только она, конечно, ни о чем не должна догадаться.
-- Так ты хочешь, чтобы я, не отходя от правды...
-- Ну конечно! Все же можно сказать деликатно. Хочется тебе, допустим, отметить его косноязычие, так ты и говоришь про языковое богатство ни на что не похожей речи. Непростая задачка, но с ней же кроме тебя никто не справится.
-- Ну, если так...
-- Вот и хорошо. Давай потренируемся. Руководящие указания Пшикина определялись тем, попали ему вожжи под хвост или нет, был у него выброс мочи в голову или не был. Это всем известно. Но как это выразить?
-- «Он был человек настроения, что роднило этого ученого с поэтическими натурами».
-- Вот видишь, как здорово. А бахвальство его как передашь?
-- «От чувства беспочвенной скромности он не страдал».
-- Видишь, как пошло. Давай еще.
-- Непоследовательность пшикинскую я тогда выражу так: «Это был гордый человек».
Через час была траурная церемония, и Прокопчик сказал о покойном добрые слова, что в кавычках. Пшикина слушала с сухими глазами все время, а услышав про гордого человека, разрыдалась. Поняла, должно быть, значительность потери.

В.Н.Третьяков.

(1-я публикация. Перевод с белорусского из рукописи книги «Подкоп»).

 

(C) Copyright «ИнтелТех»—В.Н.Третьяков. Настоящая информация является интеллектуальной собственностью автора сайта, которому было бы интересно знать о любом использовании его материалов. Vlad-Tretyakov@yandex.ru